1. Социальные факторы - общая напряжённость
в обществе, вызванная происшедшими или
ожидаемыми природными, экономическими,
политическими бедствиями. Это могут быть
землетрясение, наводнение, резкое изменение
валютного курса, государственный переворот,
начало или неудачный ход войны и т.д. Иногда
напряжённость обусловлена памятью о
трагедии и (или) предчувствием надвигающейся
трагедии, приближение которой ощущается
по предварительным признакам.
2. Физиологические
факторы: усталость, голод, длительная
бессонница, алкогольное и наркотическое
опьянение снижают уровень индивидуального
самоконтроля, что при массовом скоплении
людей чревато особенно опасными последствиями.
Так, типичными
ошибками при организации митингов,
манифестаций и массовых зрелищ становятся
затягивание процесса, а также безразличное
отношение организаторов к фактам продажи
и употребления участниками спиртных
напитков. В условиях социального напряжения,
жары или холода и т.д. это повышает вероятность
паники, равно как и прочих нежелательных
превращений толпы.
3. Общепсихологические факторы
- неожиданность, удивление, испуг, вызванные
недостатком информации о возможных опасностях
и способах противодействия.
4. Социально-психологические
и идеологические факторы: отсутствие
ясной и высоко значимой общей
цели, эффективных, пользующихся
общим доверием лидеров и, соответственно,
низкий уровень групповой сплочённости.
Исследователи
массовой паники единодушно подчёркивают
преимущественное значение именно этого,
последнего фактора по сравнению
с предыдущими. Любопытной иллюстрацией к сказанному
может служить лабораторный эксперимент,
в котором использован модифицированный
метод гомеостата, хорошо известный в
социальной психологии.
В большую прозрачную
бутыль были на веревках опущены одинаковые
конусообразные предметы, другой конец каждой из веревок
держали в руках испытуемые. По размеру
каждый конус легко проходил через горлышко,
но два одновременно пройти не могли. У
днища бутыли находилось ещё одно отверстие,
через которое поступала вода, и уровень
её, естественно, повышался.
Задача испытуемых - вынуть
из бутыли сухие конусы, за что они получали
по 20 долларов. Но тот, чей конус намокнет,
был обязан сам уплатить 10 долларов. Таким
образом, «опасность» измерялась 30 долларами
(получить 20 или уплатить 10). Испытуемые
имели возможность заранее договориться
о согласованных действиях.
Когда в лабораторию приглашалась
сплочённая группа с устоявшейся
структурой, взаимным доверием и эффективным
руководством, все легко справлялись
с задачей. В случайно же собранных
группах (если не находилось умелого лидера)
и во внутренне конфликтных коллективах
возникали трудности.
Те, кому предстояло действовать
последними, нервничали, дергались
и непроизвольно мешали первым (психологи
называют это идеомоторным рефлексом).
Их нервозность передавалась остальным,
все суетились, обвиняли друг друга и,
вместе с уровнем воды в бутыли, рос страх
(потерять 30 долларов!). Признаки наступающей
паники фиксировались визуально -- по возбужденному
поведению, возгласам, выражению лиц --
и по объективным показателям: у испытуемых
повышалось кровяное давление, снижался
кожно-гальванический рефлекс…
Этот эксперимент, авторам
которого не откажешь в чувстве юмора,
демонстрирует, что для возникновения
панической дезорганизации в слабо
интегрированной группе довольно даже
смехотворной опасности. Далее мы ещё
не раз убедимся, что опасность может быть
и вовсе мифической или, во всяком случае,
несопоставимой с той, которая создается
самим паническим поведением.
Структура и динамика человеческих
потребностей таковы, что люди могут, потеряв
волю и достоинство, впасть в животное
состояние. И те же люди, при появлении
высокозначимых целей, способны в буквальном
смысле стоять насмерть, ложиться под
танки и бросаться в огонь. При этом внешняя
оценка их поступков в экстремальной ситуации
как героических, преступных или просто
глупых сильно зависит от того, насколько
собственные ценности наблюдателя согласуются
с ценностными координатами наблюдаемого
поступка.
Глава 4. Безопасное
поведение при панике.
Паника –
деструктивное поведение большой
группы людей, характеризующееся контагиозностью,
то есть взаимным эмоциональным заражением,
стихийностью и единой направленностью
действий (см. Массовидные социально-психологические
явления в сфере охраны общественного порядка и безопасности).
С психологической точки зрения паника,
во-первых, ведет к деструкции и разрушению
организованной группы, либо собирает
людей в большую неорганизованную массу,
не имеющую никаких органов управления,
а, во-вторых, вызывает дезадаптацию и
некритическое поведение индивидов, снижая
уровень их безопасности. Причиной такого
поведения является возникающий в период
паники феномен "сужения сознания".
Суть этого феномена сводится к преобладанию
в психике человека эмоциональных компонентов,
к действию механизмов психологического
заражения. Явление контагиозности вызывает
в случае паники одинаковую реакцию страха,
бегства, неадекватных действий сначала
у одного, потом у нескольких, а затем массы
людей. Наличие большой массы людей ведет
к увеличению аффективных состояний и
эмоциональных реакций.
Три основных фактора образуют
панику как стихийное массовидное
социально-психологическое явление.
Первым фактором является наличие ситуации,
способной воздействовать на эмоциональную
сферу человека. Ситуация в самом деле
может быть катастрофической (например,
стихийные бедствия, террористическая
атака и т.п.), либо – псевдокатастрофической,
вымышленной, возникшей в сознании людей
вследствие слухов, домыслов и работы
воображения. Вторым фактором является
внутреннее психическое состояние людей,
воспринимающих данную ситуацию. Состояние
страха, тревоги, растерянности создает
благоприятную почву для появления деструктивных
панических реакций. Третьим решающим
фактором выступает наличие массы людей,
взаимозаражающих и эмоционально воздействующих
друг на друга.
Наличие этих трех факторов
является возможной предпосылкой появления
панических реакций. Указанная разновидность
паники относится к аффективной.
Кроме нее выделяют поведенческую
панику (панические настроения). В поведенческой
панике превалирует не эмоциональный
импульс, а эмоционально окрашенные осмысленные
поступки, не всегда адекватные угрозе
или опасности. В отличие от аффективной
паники она возникает не мгновенно, развивается
постепенно и прекращается не сразу. Поведенческая
паника возникает не в толпе, а среди населения
или его отдельных групп.
Паника является одновременно
как индивидуально-психологическим,
так и социально-психологическим
явлением. Индивидуальное психическое
состояние (тревога, страх, ужас) является
предпосылкой появления массовых панических
состояний и реакций в силу психологического
заражения. В неорганизованных группах
людей паника определяется следующими
признаками: неадекватностью восприятия
кризисной ситуации людьми; наличием состояния
страха у членов группы; предшествующими
кризисной ситуации или сопутствующими
ей факторами различного порядка; силой
поведенческой контагиозности; рассогласованием
и развалом совместных действий. В организованных
группах также действуют указанные признаки,
но в любом случае панике противостоит
сплоченность и организация группы, наличие
устойчивых межличностных связей.
В целях обеспечения
безопасности граждан, профилактики и
пресечения паники работникам Антикоррупционной
службы рекомендуется: решительная борьба со слухами;
профессионально умелая организация работы
по обеспечению общественной безопасности
и проведению спасательных работ; обнародование
продуманной информации об угрожающей
опасности и мероприятиях по ее предотвращению;
ясность, четкость и простота распоряжений
властных органов в случае надвигающейся
опасности и др. Важное значение имеет
психологическая готовность личности
адекватно и надежно действовать в ситуации
паники (см. Психология подготовки граждан
к обеспечению личной безопасности). В
ситуации панических действий службы
общественной безопасности проводят комплекс
мероприятий по усилению охраны общественного
порядка, по перекрытию направлений движения
панической толпы, по внедрению в толпу
собственных сотрудников. Одновременно
предпринимаются меры по обнаружению
и задержанию паникеров, разоблачению
циркулирующих слухов (см. Слухи и психологическая
безопасность). Большое значение придается
информированию населения о реальном
развитии ситуации, а том числе с помощью
СМИ.
Глава 5. Психологический
процесс развития паники.
Наблюдения
и описания многочисленных эпизодов
коллективной паники позволили вычленить
некий «усреднённый» сценарий.
Шокирующий стимул, очень сильный
или повторяющийся, вызывает испуг сначала
у одного или нескольких человек. В толпе
минимальный порог возбудимости обычно
имеют женщины или дети, а в боевой ситуации
- молодые и неопытные, не закалённые в
сражениях солдаты. Их испуг проявляется
криками -- односложными фразами («Пожар!»
«Танки!») или междометиями, -- выражением
лиц и суетливыми телодвижениями.
Эти люди становятся
источником, от которого страх передается
остальным. Происходит взаимная индукция
и нагнетание эмоционального напряжения через механизм
циркулярной реакции. Далее, если не приняты
своевременные меры, масса окончательно
деградирует, люди теряют самоконтроль,
и начинается паническое бегство, которое
кажется спасительным, хотя в действительности
только усугубляет опасность.
Присутствие в
толпе женщин и детей (о приоритетном
спасении которых при массовой панике
уже никто не думает) плохо ещё
и потому, что звук высокой частоты
- женские или детские крики - в стрессовой
ситуации оказывает разрушительное влияние
на психику. По той же причине, кстати,
для противодействия панике, коллективной
или индивидуальной, лучше служит низкий
мужской голос, чем высокий женский. Напротив,
провокации панического настроения среди
неприятеля, вероятно, больше способствует
визг атакующей калмыцкой конницы, чем
мужественное «Ура!».
Гораздо типичнее
и практически важнее обратная ситуация.
Когда люди ожидают какого-то страшного
события, средства избежания которого
неизвестны, стимулом паники может
стать словесное обозначение
ожидаемого события. Или какой-либо другой
знак, дорисованный воображением до ожидаемого
источника страха.
В Первой мировой
войне немцы начали применять на западном фронте газы
- страшное оружие, против которого оказался
бесполезен опыт бывалых солдат и предсмертные
мучения, от которого превзошли всё виденное
ранее. Это вызвало чрезвычайную напряжённость
в англо-французских войсках. Описан ряд
фронтовых эпизодов, когда газов не применяли,
но кому-то что-то казалось, и испуганный
крик: «Газы!» - обращал в бегство целые
батальоны.
П. Н. Симанский
рассказывает о панике, возникшей
из-за того, что один испуганный солдат
закричал: «Обозы!». И о том, как
истощенная в боях бригада турок
подверглась страшной панике, приняв
за греческую кавалерию лошадей
собственной же артиллерии, возвращавшихся с водопоя.
Один немецкий
генерал признался в своих
мемуарах, что сам, вместе с войсковыми
частями и населением, пережил
панику, вызванную видом пленных
русских солдат и распространившуюся
глубоко в тыл (это произошло
после ожесточенных сражений у Мюленского озера во время
Первой мировой войны). А на похоронах
жертв бомбёжки во французском городе
Бреше сильная паника охватила участников
процессии, принявших пролетавшую птицу
за вражеский самолет.
В. М. Бехтерев,
ссылаясь на конкретные ситуации, отмечал, что «в театрах или
других многолюдных собраниях достаточно
кому-нибудь произнести слово „пожар“,
чтобы возникла целая эпидемия страха
и паники, которая молниеносно охватит
всё собрание и вызовет тяжёлые последствия».
Столь же трагическими,
сколь наглядными иллюстрациями ко
многим приведенным выше положениям изобилует
начало Великой Отечественной войны. Лейтмотивом
предвоенной пропаганды служил тезис
о том, что Красная Армия будет вести войну
только на чужой территории, так как капиталистические
государства не посмеют на нас напасть:
буржуазные правительства понимают, что
их солдаты, дети рабочих и крестьян, повернут
оружие против своих классовых врагов.
На этом фоне мощное наступление фашистских
войск в первые недели произвело настоящий
шок.
Сразу после шокирующего стимула
обычно наступает так называемый психологический
момент. Люди оказываются как бы во взвешенном
состоянии («оторопь») и готовы следовать
первой реакции. Иногда она оказывается
парадоксальной. Например, по фрейдовскому
механизму противоположной реакции, человек
может от испуга броситься навстречу опасности,
и за ним следуют остальные.
Это очень ярко
описано в романе А. С. Серафимовича.
Казачья конница, с саблями наголо,
с тыла пошла в атаку на беззащитный обоз, в котором - только женщины,
дети, старики и раненые; всех их ждала
неминуемая гибель. Люди застыли в оцепенении.
Вдруг «великое
молчание, полное глухого топота, пронзил
крик матери. Она схватила ребенка,
единственное оставшееся дитя, и, зажав
его у груди, кинулась навстречу
нарастающей в топоте лавине.
- Сме-ерть!.. сме-ерть!.. сме-ерть
идёт!
Как зараза, это
полетело, охватывая десятки тысяч
людей:
- Сме-ерть!.. сме-ерть!..
Все, сколько
их тут ни было, схватив, что попалось
под руку, -- кто палку, кто охапку
сена, кто дугу, кто кафтан, хворостину, раненые
-- свои костыли, все в исступлении ужаса,
мотая этим в воздухе, бросились навстречу
своей смерти».
Казаки, не ожидавшие
такого, сами перепугались и повернули
коней.
Такие случаи, конечно,
редки и «не делают погоды»
в общем массиве ситуаций коллективного страха.
Психологический момент является самым
подходящим для перелома ситуации человеком
или небольшой, но организованной группой
лиц готовых взять на себя руководство.
Глава 6. Предотвращение
и ликвидация паники.
Меры по предупреждению
паники связаны с учетом её предпосылок.
Если речь идёт
о сформировавшейся группе, нацеленной
на работу в стрессовых ситуациях (политической
партии или боевом подразделении, научной
экспедиции или отряде спасателей и
т.д.), то прежде всего следует уделять
внимание идейной и организационной подготовке
к возможным опасностям, обеспечению эффективного
руководства и воспитанию лидеров, пользующихся
высоким доверием. При отсутствии духовно-психологических
предпосылок паники коллектив способен
достойно встретить самые суровые испытания.
